«Мы так безнадежно расчеловечились, что за сегодняшнюю
скромную кормушку отдадим все принципы, душу свою, все
усилия наших предков, все возможности для потомков –
только бы не расстроить своего утлого существования».
А.И. Солженицын, «Жить не по лжи!»

Как это ни странно, но толкования этого слова в словарях русского языка нет. Нет его и в словаре Даля. Ответ удалось найти в «Великому тлумачевому словнику сучасної української мови», Київ, Ірпінь, 2001: « жлобство » — розм ., хамство, грубість, нецивілізована поведінка, скнарість». Тут « скнарість – надмірно скупий, жадібний». Это наводит на мысль, что в дореволюционное время, по-видимому, жлобства было меньше, чем в наше время. Как никак, изучали Закон Божий. Православие тогда оказывало куда большее влияние на воспитание, чем ныне. В высшем свете соблюдали верность данному слову. Купцы, как известно, совершали сделки на словах, а для дворян честь была превыше жизни. Кто не сдержал слово или употребил его без должного уважения оппонента, тот стрелялся сам, либо — на дуэли. Имя и фамилия не были обезличены, а как родовое достояние передавались по наследству и стоили многого. И здесь дело вовсе не в законах государственных, а, прежде всего, в законах чести и совести. Не зря эпоху Пушкина называют эпохой чести, а эпоху Достоевского – эпохой совести. Во все времена государства держались не столько на установленных законах, сколько на поддерживаемой представителями власти общественной и личной морали. Так что слово «жлобство» в нынешнем его понимании, несомненно, продукт советского времени. Именно уничтожение дворянства и купечества, церковного духовенства и веры, интеллигенции, подмена подлинных духовных ценностей мнимыми, утверждение атеизма как государственной политики, размытость личности и потеря собственного происхождения, гегемония пролетариата, наряду с утверждением культа личности «вождя всех времен и народов» создали благоприятные условия для культивирования жлобства как системы власти особого, пролетарского рода.

Но и нынешняя наша жизнь весьма богата примерами откровенного жлобства, которого не было даже в советское время. Сегодня власть в Украине оказалась разделенной на части из-за попытки создать демократию на базе многочисленных партий. Лидеры партий не блещут чистотой нравов и потому не заботятся об этом, а люди потеряли то общинное чувство, которое было в советское время. Мне довелось побывать в США и познакомиться там с работой общественных организаций. Смею вас заверить, что демократия там держится не на партиях, которые заявляют о себе раз в 4 года перед выборами президента или конгресса страны, а на многочисленных центральных и региональных общественных организациях. Они возникают и исчезают по воле людей для создания необходимых законов и защиты гражданских прав. В общественных организациях работают профессионалы. Их работа хорошо финансируется (действует благотворительность) и приравнивается к государственной. Мне рассказали, что именно две американские общественные организации, объединяющие юристов и физиков, вывели проблему из тупика и предметно доказали правительствам США и СССР, как можно решить задачу контроля за проведением ядерных испытаний. У нас же в Украине общественные организации влачат жалкое существование и законом отстранены от выборов. Сам по себе процесс капитализации и партийное управление властью довели демократизацию до абсурда, ибо партий великое множество и управляются они денежными мешками, а не народом. Именно поэтому, на мой субъективный взгляд, жлобство стало нормой поведения многих депутатов советов всех уровней. И вся беда заключается в том, что его как бы не замечают. А говорить о нем нужно, если хотим его искоренить.

В конце 1990-х гг. для Николаевской областной экологической ассоциации «Зелений світ», которую мне довелось возглавлять, чрезвычайно важной задачей было остановить Чернобыльскую АЭС, работающую рядом с разрушенным 4-м блоком. В нем и до сих дней идут неконтролируемые процессы в разбросанном радиоактивном топливе реактора, которые могут привести к ядерному взрыву. По этому поводу Президенту Украины Л.Д. Кучме было послано несколько десятков обычных и электронных писем, но ни на одно из них не было получено даже формального ответа. Тогда я направил письмо на английском языке по электронной почте по этому же вопросу Президенту США Биллу Клинтону. Через три часа в воскресенье (!) получил ответ от его помощника. В нем сообщалось, что в течение суток Президент получает около полумиллиона писем из многих стран мира, что о моем письме будет ему сообщено, при этом были принесены извинения в том, что Президент не может лично ответить мне…

В культурных и научных кругах жлобство также распространено, как и в любом другом окружении. В2001 г. у меня вышла небольшая по объему, но значимая по содержанию книга «Гомер. Имманентная биография». Это, по сути, первая реальная биография основателя европейской культуры, подтвержденная разнообразными доказательствами, собранными мною на протяжении четверти века. Я разослал ее по многим институтам АН Украины и России с просьбой дать замечания, но не получил ни одного даже формального ответного письма. Вообще говоря, элементарная культура поведения любого учреждения или лица определяется, прежде всего, уважительным отношением к тому, кто к ним обращается. В этом случае любой ответ, даже отрицательный, будет более культурным, нежели полное молчание.

Вот еще несколько обезличенных (не судите – да не будете судимы) примеров из жизни. Четверть века я работал над разгадкой тайны выдающегося памятника древнерусской литературы XII века «Слова о полку Игореве». Когда работа была близка к завершению, подготовил две статьи на эту тему и передал лично директору одного из наших вузов с единственной просьбой – опубликовать обе статьи в научном сборнике вместе, а если это невозможно, то просто вернуть их мне. Пока готовилась публикация, у нас установились нормальные контакты. Я бывал в институте, а зав. кафедрой, которой была поручена публикация, со своими студентами выступила у нас в Пушкинском клубе на вечере. Иначе говоря, я не давал никакого повода для неуважительного отношения к себе. Наконец, получаю сборник научных трудов вуза и вижу, что опубликована всего лишь часть одной из двух статей с критической статьей зав. кафедры. Нарушение авторских прав проявилось не только в несогласованном со мной сокращении и произвольном редактировании статьи, но и в обсуждении той части материала, которая оказалась выброшенной и потому неизвестной читателю. Преднамеренность этой акции стала особенно очевидной в том, что в моей статье была допущена описка, которую не признать невозможно. При нормальном, интеллигентном отношении она элементарно должна была быть устранена даже без уведомления меня. И это было бы делом чести издателей. За подобное исправление любой автор был бы только благодарен. Но нет, эта описка преднамеренно выставлена на показ, названа ошибкой и, как оказалось, кроме нее в статье нет ни одного научно обоснованного критического замечания. Более того, критикуя столь сложный материал (а речь идет о научном открытии), зав. кафедрой не привела ни одной ссылки на источники, доказывающие ее правоту. Очевидно, она посчитала, что ее научная степень, звание и должность являются наиболее сильным аргументом. Пришлось направить директору вуза письмо с приложением к нему обоснованного ответа со ссылками на источники в виде статьи с просьбой поместить ее в этом сборнике. Прошло два года. Ни ответа на это письмо, ни звонка со стороны директора не последовало. За это время мною издана научная монография «Тайны «Слова о полку Игореве» (Николаев, 2005, 560 стр.). Книга разослана по академическим институтам славянских стран. Как отметил Ф. Бекон: «истина есть дочь времени, а не авторитетов».

А вот еще пример из жизни. Профессор, доктор филологических наук, попал в аварию и не мог свободно передвигаться. Тот путь, который здоровый человек проходил за 10-15 мин., он одолевал за 1,0-1,5 часа. Посему, кроме выверенной годами дороги в университет он никуда не мог ходить. Занимался он исследованием жизни и творчества А.С. Пушкина и его окружения. С ним я познакомился, когда собирал материалы по пребыванию Пушкина в Крыму. Несмотря на свой недуг, он был блестящим исследователем, подготовил несколько трудов, но не мог их опубликовать. Не знаю на счастье или на беду, ему подвернулся его бывший ученик, который вызвался все издать при одном условии, если он его впишет в соавторы. Делать было нечего, и профессор согласился. Книги были изданы, ученику за них присвоили звание профессора. И все было бы ничего, если бы новоявленный «профессор» на презентации последней книги с самозабвением не рассказывал о том, как он писал эти книги, мучаясь по ночам, в отсутствие свободного времени. Затем последовал ряд заказных хвалебных статей в его адрес. Нетрудно представить, каково было все это читать подлинному автору прекрасных книг. Между тем, на кафедре псевдопрофессора все знали, что он был безграмотным, но пробивным человеком. Принося рукописи от подлинного автора, он перепечатав первую страницу и сделав в ней массу ошибок, остальное передавал для набора текста на компьютере как свои черновики. Истинный христианин никогда не будет хвалиться проявленной им благотворительностью, ибо это считается великим грехом. Что уже говорить о публичном бахвальстве тем, что ты обокрал инвалида, пользуясь его положением.

Решающую роль в борьбе со жлобством в нашем обществе, кроме укрепления института общественных организаций, могут сыграть средства массовой информации, разумеется, если сами не будут страдать этим недугом. Недавно получаю две газеты, в каждой из которых опубликованы две разные статьи об одном и том же лице. Сразу стало ясно, где опубликована правда, а где – парадная ложь. Автор парадной заметки и главный редактор газеты в деньгах выиграли, но в уважении читателей явно проиграли. Кроме того, редакторы газет не хотят заводиться с критикой этого явления, чтобы не ссориться с «уважаемыми людьми»…

Между тем, если бы каждый из нас выстроил свое поведение так, чтобы можно было всем обществом отвернуться от «уважаемых» людей, допускающих жлобские поступки, то и проявлений этого негатива было бы заметно меньше. И делать это нужно сегодня, ибо, как говорил Конфуций, «побороть дурные привычки легче сегодня, чем завтра».

Анатолий Золотухин, председатель Пушкинского клуба

P.S. Статью отказались публиковать газеты даже после того, как мною были заменены реальные имена и сделаны неузнаваемыми…