Из всех видов искусств музыка, быть может, самое совершенное. Внутреннее совершенство ее основано на гармонии, в этом смысле она — прекрасна. Музыка всегда права, ибо гармония не терпит фальши. Но все это справедливо в том случае, если музыка талантливо написана, талантливо исполнена и талантливо прослушана. Последнее — является элементом общей культуры, о нем-то и пойдет речь.
По содержанию обычно музыку делят на легкую и серьезную. Не оспаривая условности этого деления, замечу, что для понимания серьезной музыки требуется специальная подготовка.
В нашем городе имеются: кафедра музыки пединститута, факультет института культуры, музыкальное и культурно-просветительное училища, 8 музыкальных школ. Работают они почти все с полной нагрузкой. Но каков результат этой работы? Об этом можно судить, прежде всего, по посещаемости концертов серьезной музыки в нашей филармонии. Но на них-то как раз и пустуют залы. Тогда как на концертах легкой музыки, как правило, в зале яблоку негде упасть. В чем же дело? Может быть, в том, что научно-техническая революция и социальная обеспеченность нашего народа сделали возможным ежедневное слушание музыки чуть ли не в каждом доме? Бесспорно, это имеет место, и с этим нельзя не считаться.
Но, во-первых, никакая электроника не заменит живого общения исполнителя и слушателя. Ведь не секрет, что вдохновение артиста, а значит и качество исполнения, зависят от реакции публики. Если хотите, музыканты соревнуются со слушателями в понимании прекрасного. Не случайно слово «концерт» в переводе с итальянского означает состязание. Именно благодаря этому слушатель в концерте обогащается не только от содержания музыки, но и от причастия к рождению великого чуда, каким является музыка.
Во-вторых, ни качество воспроизведения звука в концертном зале, ни ощущение праздника от встречи с прекрасным, ни обстановка сосредоточенного внимания, направленная на максимальное восприятие музыки, никак не могут сравниться с тем, что имеется в домашних условиях.
Или мы стали переборчивыми, слушая ежедневно лучших исполнителей? Ничего подобного! Вот пример последнего выступления в Николаеве выдающегося виолончелиста, народного артиста СССР Даниила Шафрана. Это случилось несколько лет назад. В день, назначенный для концерта Шафрана, руководство филармонии, очевидно, из-за малости сборов, перенесло его концерт в музыкальную школу № 1, а зал филармонии был отдан для выступления какому-то эстрадному ансамблю. Артист с мировым именем, естественно, обиделся и во время концерта сделал заявление о том, что будет с нами встречаться где угодно, но только не в Николаеве… Обидно, не правда ли? Вот еще пример. На последнем концерте известного скрипача, лауреата международных конкурсов Виктора Третьякова в зале филармонии присутствовало не более 40 человек! Концерт прошел в одно отделение вместо двух… Так желание слушать музыку превращается из праздника в наказание, ибо присутствовать в пустом зале нестерпимо стыдно!
Нет слов, во многом виновата филармония. Реклама предстоящих концертов серьезной музыки поставлена слабо, заранее в газете объявления даются редко, оперативных рецензий на прошедшие концерты почти нет. А ведь в задачу филармонии входит пропаганда лучших образцов музыки. Совершенно недопустимо, если это лучшее, как в торговле, будет определяться денежным сбором.
Но только ли филармония во всем виновата? Конечно, нет. Одними только преподавателями музыкальных заведений нашего города, не говоря об их учениках всех выпусков, можно было бы несколько раз заполнить небольшой зал филармонии!
Глубоко прав учитель В.В. Бабко, отмечая, в своей статье «Что есть красота?», опубликованной в «Южной правде» 16 октября с.г., что школа и семья явно недостаточно уделяют внимания воспитанию любви к прекрасному, пониманию прекрасного и культуре потребления. Пробелы в отношении музыки сказываются как в неумелом, так и в неумеренном потреблении молодежью легкой музыки.
Нет слов, талантливая легкая музыка, безусловно, нужна, но только ли она одна? Мне могут возразить — о вкусах не спорят, каждый слушает то, что ему нравится. За этим как раз и кроется та самая пассивно-развлекательная позиция, которая сегодня просматривается даже у музыкально образованной молодежи. Но вот что говорил по этому поводу замечательный немецкий композитор XVIII века Гендель: «Мне было бы досадно, если бы моя музыка доставляла людям лишь удовольствие. Моя цель — делать людей лучше». Великий русский писатель Достоевский также утверждал: «Мир спасет красота!».
Это, однако, вовсе не означает, что прекрасное само по себе может отстоять мир от засилья безвкусицы, пошлости и мещанства. За красоту нужно бороться! Чувство прекрасного необходимо воспитывать с детства и всеми имеющимися средствами. Здесь, как нигде, нужен личный пример и даже подвижничество — скажем, такое, какое мы видим у замечательного советского композитора и педагога Дмитрия Борисовича Кабалевского.
Важнейшим средством музыкального воспитания должна стать пропаганда музыкальных традиций нашего города. Между тем история музыкальной жизни Николаева всё еще мало изучена. Безусловно, к числу достижений следует отнести организацию музея и установку бюста великого русского композитора Н.А. Римского-Корсакова в Николаеве. Но много ли может сделать музей на общественных началах, не имеющий достаточных средств и помещения? Необходимо оказать помощь и отделу искусств областной научной библиотеки им. А. Гмырева в приобретении нужных грампластинок и книг, ибо фонотека библиотеки имеет досадные пробелы. Это совершенно недопустимо.
И еще о традициях. В «Николаевской газете» от 4 декабря 1910 г. сообщалось, что в лютеранской церкви (здание кирхи, 1852 г. постройки, на ул. Адмиральской, 12) после ремонта здания установлен один из лучших в России органов на 850 голосов. В этом храме впервые в Николаеве 5-го и 6-го декабря 1910 г. были проведены два органных концерта, в программу которых входили произведения Баха, Мендельсона и Гуно. Стоило бы возродить эту традицию на современном уровне, а заодно вернуть одному из старейших зданий нашего города его прежний вид. Органные вечера в этом зале как нельзя лучше способствовали бы пропаганде серьезной музыки. Думаю, что это был бы замечательный подарок к 200-летию Николаева.
Опубликовано в газете «Южная правда», 29 декабря 1983 г.
P.S. Музыке была, есть и остается одной из самых сильных страстей моей жизни. Бывая в Петербурге и Москве, я не упускал случая попасть на тот или иной концерт. Мне посчастливилось слышать Е. Мравинского, С. Рихтера, Э. Гилельса, Д. Шафрана, Д. Шостаковича, С. Растроповича, Н. Гутман, В. Спивакова, М. Плетнева, В. Третьякова, О. Когана, П. Когана и др. По этому поводу Пушкин писал: «Из наслаждений жизни одной любви музыка уступает, но и любовь мелодия…». После одного из таких концертов в любимом мною Большом зале Ленинградской филармонии, на выходе из которого, на площади Искусств, вас встречает А.С. Пушкин, мимо воли возникло стихотворение, навеянное неповторимым, последним для меня, концертом Евгения Мравинского. Как сейчас помню и вижу его гордо стоящим, опирающимся уже на высокий стул, дирижирующим более глазами, чем руками. Музыка возникла из ничего* и тут же захватила и унесла с собой душу в небеса… Невероятное чувство блаженства охватило весь зал, и это священнодействие уже не отпускало всех до самого конца исполнения. Когда же Музыка стихла, обездушенные тела не могли какое-то время прийти в себя — нужен был физически какой-то отрезок времени, чтобы душа вернулась в тело. И эта пауза была самой высокой оценкой мастерства Дирижера. Затем, когда все опомнились, раздался оглушительный шквал аплодисментов, который долго не отпускал Дирижера со сцены, а Он, щедро раздавал эти аплодисменты своим музыкантам, как будто был здесь и вовсе не причем…
Евгений Мравинский
* Последний концерт Мравинского состоялся 6 марта 1987 года. В Большом зале Ленинградской филармонии исполнялись «Неоконченная» симфония Шуберта и Четвертая симфония Брамса.
*** Е. М.
И если есть на свете Бог, так это — Музыка Святая, в ней звук, смеяся и рыдая, души переступил порог.
Кто ещё может так, играя, непостижимое объять, вселенность чувства передать и приоткрыть ворота рая?!.
6.03.1987